«PETTREE» - женский журнал

Спор между механицизмом и витализмом не был преодолен теориями Г. Дриша и Я. Смэтса. Представители орга-ницизма Дж. Г. Вуджер и известный теоретик биологии Берталанфи, пытаясь решить старую дилемму — механицизм или витализм, трактуют органическую зависимость фактически с тех же телеологических позиций. Так называемый органицизм Берталанфи был вначале почти холп-стичным и пришел к телеологическим выводам. Г. Вессель указывал, что, исходя из своего взгляда на целостность, Л. Берталанфи сделал в свое время вывод, что специфика жизненного не может быть выражена только в каузальных понятиях и что, таким образом, телеологические понятия и телеологический способ рассмотрения необходимы для проникновения в сущность жизни. Людвиг фон Берталанфи, предпринявший попытку критики неовитализма с целью преодолеть бесплодный, по его выражению, спор между механицизмом и витализмом, приходит к возрождению новейшей формы неовитализма в виде органицизма, развивая в работе От молекулы к органическому миру (1949) идею так называемого эквифиналитета — непознаваемого, нематериального жизненного фактора, определяющего якобы развитие организмов. Получивший в последнее время широкое распространение так называемый органицизм, или организмизм, в своей основе исходит из правильной идеи о том, что организм не объясним с точки зрения механицизма, что в организме действуют особые специфически биологические связи и взаимодействия частей друг с другом и с целым, что живой организм не конгломерат отдельных элементов, а определенная система, обладающая организованностью и целостностью. Однако сведение специфики живого лишь к организации, целостности, отождествление законов развития организмов с законами порядка, как это делает Берталанфи, недопустимо. Принцип организации, целостности является слишком общим, абстрактным принципом, для того чтобы он один мог объяснить природу сложнейших процессов жизни. В соответствии с высказываниями представителей физического идеализма, неправильно интерпретирующих принцип неопределенности Гайзенберга, Л. Берталанфи, утверждал, что статистический характер законов квантовой механики якобы приводит к крушению детерминизма.

Прежде всего было установлено, что не всякая болезнь и не всякий патологический процесс вызываются микробами и что наличия последних в организме еще недостаточно для того, чтобы возникло то или иное заболевание (бациллоносительство, скрытая или дремлющая инфекция). Далее выяснилось, что при прочих равных условиях два организма по-разному реагируют на инфекцию и по-разному ведут себя при одном и том же заболевании. Внимание медицины, таким образом, сосредоточилось на изучении причин, изменяющих устойчивость организма по отношению к возбудителям болезней. И. И. Мечников (1845-1916) внедрил в медицину сравнительно-патологический метод исследования, который позволил вскрыть сущность самой реакции организма на воздействие болезнетворных агентов. Его исследования послужили началом плодотворного и углубленного изучения вопросов патологии, особенно инфекции и иммунитета. Учение об аллергии, т. е. измененной чувствительности организма, созданное Шарлем Рише (1902), Г. П. Сахаровым, впервые описавшим анафилаксию у морской свинки (1905), и Пирке (1905), показало, какое огромное значение имеет изучение измененной чувствительности для понимания происхождения всего заболевания. Учение об аллергии дает теоретическое обоснование индивидуальных биологических особенностей людей и способствует выработке индивидуального подхода к заболевшему человеку. Учитывая аллергические реакции, врач может глубже и вернее понять, почему одно и то же заболевание протекает у разных людей неодинаково. Многочисленные экспериментальные и клинические работы последних четырех десятилетий не оставляют сомнений в том, что очень большое количество симптомов, которые наблюдаются у постели больных с острыми инфекциями, представляют не что иное, как аллергическую реакцию тканей и органов больного в ответ на воздействие микробов, на продукты их жизнедеятельности и на продукты собственного обмена и распада тканей. Эти факты не согласовывались и не укладывались в рамки этиологии бактериологической эры. Становилось ясно, что наличия микробов в организме еще недостаточно для развития патологического процесса, что для этого необходим ряд других условий.

Эта идея особенно рельефно пропагандируется в книге епископа Отто Шпюльбека Христианство и картина мира по современному естествознанию. Видный английский невролог Р. Брейн, проповедуя союз : науки с религией, утверждает в своей книге Наука, философия и религия (1959), что познание истины якобы может быть достигнуто различными путями — научным, философским и религиозным. С индетерминизмом связано и антинозологическое направление в современной медицине, особенно в психиатрии. Нозология как учение о болезнях, впервые сформулированное Э. Крепелином (1856-1926), изучает те общие и специфические закономерности, которые являются характерными для одного и того же заболевания; антннозологизм же характеризуется отрицанием объективной, онтологической основы общего. Например, Адольф Майер, являющийся основоположником психобиологического направления в современной зарубежной медицине, считающий, что нет болезней, а есть больной, объявляет нозологический принцип пройденным этапом в развитии медицины. В. М. Морозов пишет, что ревизия клинико-нозологического направления в психиатрии ведется с позиций современной зарубежной идеалистической философии. Учение о нозологии в психиатрии ревизуется с позиций прагматизма, волюнтаристского психоанализа, современного позитивизма, фундаментальной онтологии М. Хайдеггера и критической онтологии Н. Гартмана, но особенно решительно против нозологического направления в психиатрии выступают психиатры-прагматисты. Если клинико-нозологическое направление в патологии в капиталистических странах развивалось и развивается в настоящее время как стихийно-материалистическое, то идеалистическое направление отличается крайним антино-зологизмом. Отказ от нозологического принципа, свойственный некоторым течениям в современной зарубежной медицине, является шагом назад и тормозит развитие медицины. Кризис методологических основ зарубежного естествознания и медицины нашего времени — явление того же порядка, что и кризис конца XIX и начала XX века.

Вместе того чтобы освободиться от ограниченного, механистического понимания причинности, которое лежало в основе этиологии бактериологической эры и которое сводилось к тому, что причину рассматривали в простой, механической связи с действием, и заменить его диалектико-материалистическим пониманием, философствующие естествоиспытатели и врачи стали говорить и писать о кризисе медицины, о ненужности категории причинности вообще. Вирховское направление в медицине, а также механистическое, метафизическое понимание причинности оказались несостоятельными. Таким образом, идеалистическим направлением в этиологии, возникшим на основе кризиса вирховской патологии и механистического понимания причинности, явился так называемый кондиционализм, отрицающий причины заболеваний и признающий равноценными все факторы и условия в развитии патологического процесса. Поход против принципа причинности в физиологии и патологии начал известный немецкий физиолог Макс Ферворн, который впервые и ввел в медицинскую литературу широко распространенный термин кондиционализм, или кондиционизм. М. Ферворн находится под сильнейшим влиянием философии Э. Маха. Он его цитирует, на него ссылается, критикует других с махистских позиций. М. Ферворн не ограничивается, однако, высказыванием своих махистских положений: он критикует материализм, пытается преодолеть его, пренебрежительно, свысока третируя философские основы материалистического мировоззрения. Он старается стать выше материализма и идеализма. М. Ферворн считает материализм рабочей гипотезой, не могущей якобы в настоящее время быть базой для миросозерцания. Считая себя предствителем монистического взгляда и отрицая дуализм, Ферворн создает психомонизм, представляющий разновидность махизма. В примечании к речи Естествознание и миросозерцание, произнесенной в Геттингене 14 ноября 1903 г. М. Ферворн указывал, что толчком к изучению теоретико-познавательных вопросов послужили для него речи Э. Дюбуа-Реймона Границы познания природы и Семь мировых загадок.

Хотя в работах, посвященных современному состоянию зарубежной медицины, говорится не столько об успехах, сколько о тупиках, об исчерпании возможностей и т. п., но по сути дела здесь перед нами признаки огромного успеха медицины, содержание которого прежде всего в том, что он показывает недостаточность ранее установленных форм мышления, необходимость их пересмотра, дополнения, ведет к ломке установившихся понятий, как и в 90-х годах прошлого века. Объективное доказательство успеха — в накоплении материалов, не укладывающихся в рамки старых понятий, перерастающих их, требующих новых форм рассмотрения. Развитие медицины в капиталистическом обществе после Р. Вирхова совпадает с эпохой империализма, а переход капитализма к стадии империализма выразился значительным поворотом в сторону реакции во всей идеологии. Это сказалось и на естествознании, и на медицине. Таким образом, мы в зарубежном естествознании и медицине имеем противоречивость. С одной стороны, революция в естествознании и медицине, ряд новейших открытий, с другой — отсутствие необходимого для этих революционных открытий мировоззрения, распространение реакционных взглядов. Современная зарубежная медицина переживает методологический кризис, преодоление которого возможно только с позиций диалектического материализма, с помощью которого советская медицина ищет новые пути борьбы с заболеваниями и ответы на проблемы их этиологии и патогенеза. Для науки капиталистических стран революционный метод материалистической диалектики неприемлем. Разрешение кризиса она ищет на путях идеалистических и все в большей степени скатывается к откровенно виталистическим теориям по самым основным вопросам медицины. Разоблачение этих теорий, несомненно, является насущной задачей. В XX веке на смену вирховскому учению в зарубежной медицине пришли новые, более прогрессивные представления, придающие более важное значение в патогенезе болезней человека нервной и гормональной системам и именуемые функциональной патологией. Это направление в медицине и патологии можно определить, пользуясь образным выражением И. П. Павлова, как направление обезглавленного нервизма (К. М. Быков и И. Т. Курцин).