«PETTREE» - женский журнал

В настоящее время концепция о жизненной силе принимает форму сверхматериального понятия целостности. Основоположник неовитализма Г. Дриш, опираясь на свои известные опыты с яйцами морских ежей, пришел к выводу, что организм является гармонически эквипотенциальной системой, в которой действующей, не имеющей энергетической природы, является энтелехия. Кроме аристотелевской энтелехии неовитализм Г. Дриша использует также учение Канта об органической целесообразности и целостности, о чем неоднократно говорит и Г. Дриш в своих произведениях, называя Канта философским родоначальником неовитализма. Ярыми сторонниками и пропагандистами неовитализма в настоящее время являются О. Фейерабенд, А. Венцл, Э. Синнот и др. В книгах Биология духа (1955) и Материя, разум и человек (1957) Синнот, например, настойчиво отстаивает идеалистическое решение проблемы целостности организма, заявляя, что в организме есть организующее интегрирующее начало — дух. Неотомисты же, исходя из воззрений Фомы Аквинского и Аристотеля возрождают старый витализм. Современные защитники неовитализма, пытаясь на словах стать над материализмом и идеализмом, изобретают новые наименования для витализма вроде биологика, холизм и др., краткий анализ которых будет дан ниже. Неовитализм, в каких бы формах он ни проявлялся, выдвигает телеологический способ объяснения жизненных явлений вместо причинного. Согласно телеологии, всякое явление есть осуществление некоторой цели, намеченной богом, или внутренней цели, свойственной данному предмету, ведущей к его развитию и совершенствованию. Телеология, являющаяся антинаучным религиозно-идеалистическим воззрением, объясняет целесообразность в явлениях природы заранее предустановленными целями, сверхопытными факторами или некими метафизическими принципами, исключающими материальные силы. Гносеологические корни современного телеологизма кроются в отождествлении механической формы причинности с причинностью вообще, в недостатках механического метода объяснения жизни.

Целостный организм был, таким образом, механически расчленен на части, а болезненные процессы — на их элементы, так как, по мнению Вирхова, патология, сложного организма является простой суммой болезненных состояний его отдельных клеток. Патологические явления,- писал Р. Вирхов,- которые нас здесь занимают прежде всего, всюду противоречат мысли о единстве организма в том виде, как она принимается невропатологами. Р. Вирхов отрицал единство и целостность организма и в соответствии с этим рассматривал организм как совокупность клеточных территорий. Представление об организме как о клеточном государстве вытекает из метафизического и механистического воззрения Р. Вирхова на развитие действительности. Едва ли можно быть более меня склонным к механическим теориям, писал Р. Вирхов в Целлюлярной патологии. Отсюда и вытекает его положение о том, что всякая болезнь… всегда представляет собой сумму изменений клеточных территорий. Вторым принципом вирховского учения является принцип строгой локализации болезней. Р. Вирхов все болезни рассматривал как местные процессы и отрицал возможность заболевания организма в целом. Он утверждал, что патогенный раздражитель действует непосредственно на соответствующие клеточные группы, вызывая здесь первичный местный процесс, а общие же, генерализованные патологические процессы, по Р. Вирхову, суть явления, возникающие в результате суммирования, пространственного расширения местного процесса. Р. Вирхов полагал, что всем клеткам сложного организма присуща способность непосредственно реагировать на прямое воздействие раздражителей, решительно отвергая при этом значение рефлекторных, т. е. опосредованных, действий раздражителей в возникновении патологических процессов. Защищая локалистический принцип в патологии, он был противником идей нервизма, идеи целостности организма. Помимо идей о самостоятельности, автономности клетки как в норме, так и в патологии, в основу целлюлярной патологии Р. Вирховом был положен и принцип о предопределенности реакции клеток, о наличии в них внутренней причины или предрасположения к болезни (К. М. Быков и И. Т. Курцин)

При обобщении богатейшего фактического материала по физиологии головного мозга он вплотную подошел к сознательному диалектическому пониманию сущности сложнейшей работы мозга. Подлинно научное материалистическое учение И. П. Павлова о высшей нервной деятельности является могучим оружием в идеологической борьбе со всеми проявлениями идеализма и мракобесия в науке и философии. Свою борьбу за материализм И. П. Павлов особенно развернул в связи с разработкой им учения о высшей нервной деятельности животных. И. П. Павлов истолковал материалистически не только биологические явления, с позиций материализма он подходил и ко всем явлениям природы. Для него наука — это отображение материальной деятельности, природы. Для И. П. Павлова было несомненным, что природа, мир существуют вне и независимо от человека и что познание мира есть отражение в мышлении этого мира. И. П. Павлов исходил из неразрывной связи структуры и динамики. Развивая материалистические философские положения о единстве материи и движения, он исходил из идеи, весьма важной и для биологии, а именно: из идеи неразрывного единства материальной структуры и функций организмов и их частей. Нет функций, которые не были бы функцией определенной материальной структуры, определенного материального субстрата. Именно наличие функций без субстрата, т. е. совершенную бессмыслицу, утверждал и утверждает идеализм, отрицая связь психики с нервной системой. Великий физиолог рассматривал организм как целое, лишь в метафизической абстракции подразделяемое на отдельные, оторванные друг от друга функции. Как ясно каждому, животный организм представляет крайне сложную систему, состоящую из почти бесконечного ряда частей, связанных как друг с другом, так и в виде единого комплекса с окружающей природой и находящихся с ней в равновесии. Подчеркивая эту целостность, единство организма, он в то же время отвергал те антинаучные воззрения, согласно которым целостность организма есть якобы доказательство ее мистической автономности, полной независимости от внешней природы. Исходя из этих воззрений, И. П. Павлов вел решительную борьбу против автогенетических теорий.

Видными представителями телеологического направления в настоящее время являются телефиналист Леконт де Нюи, неофиналисты Р. Рюйе, Л. Бунур и др. Финалисты, как в свое время и махисты, утверждают, что они якобы преодолели борьбу материализма и идеализма и в объяснении живой природы разумно сочетают принцип причинности с телеологией. Леконт де Нюи в книге Человеческая судьба (1947) писал, что эволюция может быть понята только в том случае, если мы признаем, что над ней господствует целесообразность, отдаленная цель (телефинальность), которая якобы и направляет весь ход эволюции Известный французский ученый-анатом Рувьер, сочетающий креационизм с финалистической концепцией эволюции, в своей книге Жизнь и финализм (1948) дошел до утверждения того, что и Ч. Дарвин якобы был креационистом и финалистом. По поводу этого утверждения необходимо заметить, что креационизм и витализм как разновидности идеализма не дали и не могли дать никакого представления о тех естественных факторах, благодаря которым совершается эволюция органического мира. Биология превратилась в подлинную науку, когда основоположник материалистической биологии Ч. Дарвин, отбросив идеалистические вымыслы о жизненной силе и о цели, якобы предначертанной создателем, вскрыл объективные законы естественного отбора и показал, что появление новых форм, равно как исчезновение старых, вызывается не творческим актом создателя, а является результатом естественноисторического развития. Вопросам обоснования современного финализма посвящена и книга французского ученого Рюйе Неофинализм (1952). Сущность неофинализма состоит в том, что силы эволюции якобы истощаются, и в будущем она будто бы совершенно прекратится. Видный представитель неофинализма профессор общей биологии Страсбургского университета Л. Бунур в работе Детерминизм и финальность (1957), рассматривая жизнь как результат внедрения в материю какого-то универсального духа, большое внимание уделяет доказательству ограниченности метода каузального анализа, который якобы не объясняет целесообразности организма и всячески защищает и превозносит телеологию.

Представления Р. Вирхова о реагировании живых тканей имеют логическую связь и теоретическую общность с концепцией реагирования И. Мюллера (1801 — 1858). В статье Сущность болезни и причины болезней Р. Вирхов писал: Так как одна к та же причина действует на одну клетку раздражающе, на другую разрушающе, на третью только угнетающе, то следует признать различие их внутренних состояний за основу различной реакции. Таким образом, приходят к признанию внутренней причины или предрасположения2. То, что Р. Вирхов именует основой различных реакций клеток или их предрасположением, справедливо замечает М. Г. Дурмишьян, в действительности есть предопределенность реакций в учении И. Мюллера. Кроме действующих причин (causa effeciens), т. е. причин в нашем обычном понимании, Р. Вирхов признавал и целевые причины (causa finalis). Теоретические взгляды Р. Вирхова, как указывают Л. Н. Карлик и О. И. Караханян, имеют в своей основе вульгарно-материалистическую, механистическую философию с некоторыми виталистическими концепциями. О. И. Караханян справедливо писал о том, что на формирование взглядов Вирхова оказал влияние не только вульгарный материализм, обусловивший антиисторизм и метафизичность его концепций, но и неокантианский идеализм, обусловивший агностицизм, телеологизм и прочие идеалистические извращения, характерные для его теории целлюлярной патологии. Р. Вирхов не понимал качественного своеобразия жизни как новой формы движения материи, отличной от неживой природы, и рассматривал ее лишь как иную комбинацию однородных, бескачественных частиц материи, способных только к механическому движению. Клетки наделяются им качествами организма как целого, последний же представляется качественно отличным от входящих в его состав клеток, а сводится лишь к их сумме. Наряду с этим в учении Р. Вирхова имеются и явно идеалистические идеи (творца жизни и др.). Следовательно, философские взгляды Р. Вирхова являются эклектическим сочетанием вульгарного материализма, витализма и кантианства. Р. Вирхов в соответствии со своими философскими взглядами метафизически истолковывал открытие клеточного строения организмов, имевшее прогрессивное значение в биологии и медицине.